Вся эта каша заварилась, когда появился Казак со своими лыжными палками. Вернее, сначала он появился без палок, но я уверен, что и тогда он держал их в уме. Нормальные люди сидели в нормальной комнате и готовились к нормальной экспедиции. И тут вошел он…

- Миха, смотри, реальный казак!

- Серега, дай пять!

Казак сразу же заявил, что его во всем этом интересуют исключительно шлаки, после чего надолго замолк. Остальные были настолько угнетены, что тоже притихли, и лишь Дмитрий Леонидыч еще долго что-то втирал про какие-то снегоотборники, магнитометры и железнодорожные билеты.

Вечером 25-го января 2001 года мы благополучно погрузились в поезд Москва-Череповец, более ли менее познакомились, достали бутылку и... понеслась. Люди, плохо себе представлявшие о том, что такое поездка в зимнюю экспедицию, были быстро введены в курс дела рассказами о нескольких предыдущих пьянках и с тех пор уже противились. Однако вскоре наш порыв прервала проводница, резонно заметившая, что День Татьяны уже два часа как закончился. Все улеглись, и только Казаку в ту ночь не спалось. Недобрые предчувствия терзали беднягу.

Встретив нас на вокзале, Дмитрий Леонидыч и водитель Колян тут же отвезли нас не куда-нибудь, а на ипподром. Причем ипподром был не просто красочным названием гостиницы, а самым что ни на есть заведением для скачек с реальными трибунами и беговыми дорожками, а также с какой-то конюшней, переоборудованной под отель. Мы почему-то не захотели в ней жить, заявили об этом во всеуслышанье, после чего руководство нашего НСО в лице Дмитрия Леонидыча, Нади и Казака погрузилось в тяжелые раздумья на полдня. Целый день мы гуляли по городу, посетили пресс-конференцию с некоторыми руководителями завода, якобы специально организованную к нашему приезду, и все вроде уже почти забыли про проблему поселения.

Но, как оказалось, все-таки не все. Казак-то об этом помнил. И вот вечером мы внезапно сорвались в Кириллов – кто на нашем "Соболе", а кто и на рейсовом автобусе. "Это он все подстроил", - подумали мы - и не ошиблись. Сначала нам эта затея не слишком понравилась, но, оказавшись в Кириллове, мы успокоились и даже очень обрадовались новому жилищу - двухэтажной турбазе на берегу озера. Так обрадовались, что не замедлили ужраться. Причем начал все это сам Дмитрий Леонидыч, заявивший, что у него дескать "в валенках припасены "Завалинки". Правда, надо отдать ему должное, кефир на следующее утро принес именно он. Не обошлось и без небольшой стычки с местным населением, в ходе которой больше всего пострадал внешне безобидный Казак. Видимо, это событие окончательно сподвигло его свалить через день, так и не покатавшись на лыжах с палками.

На следующий день был еще больший угар. Сначала мы съездили в Ферапонтово, отобрали там пробы и посмотрели монастырь. А вот вечером... решили посетить баню. Пока парились девушки, прекрасная (т.е. мужская) половина прекрасно проводила время на турбазе, скупив в местном баре все имевшееся пиво. Так что потом в бане пошли совсем уж задушевные разговоры, прерываемые массовыми погружениями в снег или в бассейн, то и дело выходивший из берегов (здесь особую роль сыграли Сева и Ваня Митин). Многим баня настолько понравилась, что они пошли туда и на следующий день, причем уже в смешанной (в смысле пола) компании да еще с участием местных жителей. В этот раз больше всего зажигал Ваня Королев, танцевавший странные танцы в таком небольшом количестве одежды, которому не позавидовали бы, наверное, даже жители тихоокеанских атоллов. А на счет того, почему баню в разгар действа покинули Маша и Лина, до сих пор существуют разные точки зрения.

Из Кириллова мы вернулись в Череповец, где сначала провели один день в гостинице "Единство", где только что упомянутые девушки не преминули охмурить бармена, а потом переселились в очень клевый санаторий "Адонис" на окраине города. Там провели всю оставшуюся часть практики. Тут уже началась так сказать полевая работа. Обычно она проходила следующим образом: где-нибудь в центре города из трамвая вылезают три-четыре человека в валенках, ушанках и с какой-то непонятной трубой. Они залезают в самый большой на площади сугроб, ворочают в нем трубой и насыпают снег в полиэтиленовые пакетики. Потом возят по снегу чем-то совсем странным и непонятным, что-то записывают, фотографируются и уезжают. Это производило неизгладимое впечатление на местных жителей, в ужасе вопрошавших, что мы там ищем и не закладываем ли мы там взрывчатку. Бывали и дальние маршруты – по окрестным деревням. Отобранные пробы снега (именно так научно называлось содержимое тех пакетиков) фильтровались в лаборатории местного университета.

Вечерами в санатории продолжались оргии, наводившие ужас на проживающих по соседству бабушек и дедушек. А отходняк по утрам принимал под конец совсем уж странные формы типа массового просмотра передачи про "телепузиков" или лыжных походов.

В буйный восторг привело нас посещение Северстали, с большим трудом организованное Дмитрием Леонидычем. Нам показали "изнутри" крупнейшую в Европе доменную печь (Домна №5): мы видели, как выливается раскаленный металл, отделяются шлаки и как всем этим управляют с мощнейших компьютеров. Некоторые неудобства в этот день доставляла погода: термометр показывал минус 28. Параллельно с осмотром завода продолжалась коллективная игра в "города", супер-финал которой с участием Миши и Вовы продолжался часа два. Исход игры решило почти полное отсутствие в природе городов на "я".

Особого упоминания заслуживает поездка в Белозерск, предпринятая в предпоследний день некоторыми членами нашей экспедиции. Подробно описать ее не представляется возможным, т.к. никто, кроме Саши с первого курса, ее толком не помнит. Просто в Беломорске было очень холодно, и мы сразу решили немного согреться.

Ну а в последний день вернулся Казак. Вернулся также внезапно, как уехал. И также необъясним был для нас этот поступок. Казак набрал полный рюкзак шлаков и ловил такси, чтобы довести этот тяжеленный (аж 15 кг! :) рюкзак до вокзала.

Сейчас кажется, что Казак со своими палками был как бы символом всей странности и несуразности нашего путешествия в Череповец, от которого, впрочем, у всех остались самые теплые воспоминания.

За это а-а-агромное спасибо Дмитрию Леонидовичу, Маше, Лине, Тане, другой Маше, Саше, Наде, Сереге, Ване, Севе, Вовану, другому Ване, Коляну и, конечно же, Казаку, которого вообще-то зовут Сергей.